[homealex90]

У любви много граней.

ООС, без обоснуя, без сюжета, просто момент.

Он входит без стука. Его шаги, отдаются гулом в тяготящей тишине. Тусклый свет, отбрасываемый всполохами пламени в камине, падает на задумчивое лицо. Она сидит неподвижно, вглядываясь в собственное отражение. И презрительно кривится, когда встречается взглядом с Гудом.

Эмма не зовет его по имени. Эмма не целует его в губы, она оставляет это Регине. Поцелуи она оставляет Регине. Женщине, которой принадлежит этот мужчина. Эмма отвыкла брать чужое, но не думает об этом, когда его руки ложатся на опущенные плечи Спасителя.

Свон не закрывает глаза, когда его губы касаются шеи. Она неотрывно следит за его действиями, позволяя ему ласкать кожу. Гуд впервые так нетороплив. Он забирает волосы рукой, чтобы оставить поцелуй на затылке. Это лишнее. Она не хочет нежности. Ей не нужна его осторожность. Эмма желает получить страсти, как можно больше опаляющей страсти. Чтобы стало больно. Чтобы хотелось содрать с себя кожу в тех местах, куда ложатся его поцелуи.

И Свон не выдерживает. Резко развернувшись, она закидывает ногу на бедро мужчины и откидывается назад, когда он губами спускается к груди. Рваный вдох срывается во всепоглощающую тишину. И Гуд понимает, чего от него ждут. Легкое платье быстрым движением оказывается на полу. И Эмма даже позволяет себе безразличную ухмылку, когда вдруг возникает мысль о том, что это платье напоминает ее душу. Такую же измятую, небрежно брошенную.

Он входит в нее резко, срывая сдавленный рык, и двигается слишком быстро. Эмма заходится в исступлении, кусая ладонь, чтобы не кричать в голос. Ребро тумбочки, впивается в поясницу, но ее это мало интересует. Она лишь плотнее прижимается к Гуду, который забывшись, вдруг тянется к ее губам.

- Нет.

Он не настаивает. Он знает, почему она не позволяет себя целовать. Он знает для кого она оставляет поцелуи в губы.

Эмма утыкается носом в плечо мужчины, двигающегося в ней все резче. Она оставляет поцелуй на уже обнаженной коже, вдыхая его запах. Он пахнет Региной. Он пропитан ею. Ее заводит сама мысль, что он принадлежит Миллс, но все же приходит к ней. Он влюблен. Но любит другую женщину. А Регина любит его.

Могла бы и Эмма полюбить его? Могла. Как часть Регины, как то, что принадлежит ей.

Свон позволяет ему владеть своим телом, почти веря, что все же влюблена в разбойника. Она улыбается от мысли, что после нее он вернется в постель Королевы. Она кончает от мысли, что он будет прикасаться к ней после нее. Что Регина будет целовать кожу, мужчины, хранящую чужое тепло.

Он уходит молча, оставляя Эмму, снова всматриваться в свое отражение. Ей кажется оно искажено. Но у нее нет отвращения к себе. У нее нет ненависти к себе. И она не боится, что однажды Миллс узнает. Она ждет этого момента. Совсем не думая, что никогда не получит прощения.

Эмма касается затылка, вспоминая поцелуй. Вспоминая неуместную нежность. Она не торопится одеться, обнимая себя за плечи. Так проходят почти все их встречи. Они не теряют время на разговоры, насыщая плоть, утоляя желание. А позже Свон остается наедине с собой. Только теперь она не презирает себя и свои действия. Теперь ей все равно. И все же слова срываются помимо воли:

- Ты потеряешь все, Эмма.

_______________________________

Робину надоело разрываться между двух женщин. Робин устал врать. Робин должен выбрать. Робин любит Регину, но хватит ли сил отказаться от Эммы? Он подчинился этой связи, зная, что Свон жаждет совсем не его. Зная, что он лишь способ ощутить хоть какую-то часть от Регины в себе.

Королева не спит, когда он ложится рядом. Его тело все еще горит от недавних прикосновений Свон. Его губы все еще хранят вкус ее кожи. Регина знает откуда он пришел. Всегда знала.

Робин устало выдыхает, ложась на спину. Она резко разворачивается, чтобы в следующий миг оказаться сидя сверху. В ее взгляде ярость. Ее хватка сильна. Гуд не сопротивляется, когда она впивается в его губы жестким поцелуем. Он поддается, когда она берет его руки, чтобы положить себе на бедра.

Внутри холодеет от того как Регина целует. Ее волосы щекочут кожу. Ее руки оставляют следы. Она двигается сверху, грубо насаживаясь на пульсирующую плоть. Рассудок мутится от ее действий. Воздух раскаляется. Кровь бурлит. Еще немного и тонкие оболочки сосудов лопнут, сгорая до сердца. Еще немного и оно остановится.

Сегодня Регина другая. Сегодня в их постели ярость.

Все заканчивается так же быстро, как и началось. Ни слова не говоря, Миллс встает и уходит из спальни. А Робин не смеет идти за ней.

Утром все случившееся больше напоминает безумие. Молчаливое и грозящее разрушить все. Регина обо всем знает. А значит пришло время выбрать. И Робин пойдет в участок, чтобы сообщить Эмме о своем выборе.

______________________________

Эмма не застывает на пороге, глядя в карие глаза, когда возвращается в участок и застает там Регину. Ее взгляд слишком красноречив, чтобы не понять – ей известно о разбойнике и шерифе.

Эмма не станет отрицать. Она молчит, ожидая, когда Миллс начнет разговор. Но та лишь встает, приближаясь. Близко. Слишком близко. Но Эмма не замирает, ее сердце не рвется на части. Все это в прошлом. Она лишь предвкушает.

- Ты его не получишь! - Регина шипит практически в губы Свон.

- Он мне не нужен, - резко и слишком быстро. Слишком обличающее, но она делает это сознательно. Спаситель больше не боится презрения Королевы.

Миллс молчит, пытаясь понять. Ее зрачки расширяются, и она отступает назад, когда осознает, что происходит на самом деле. Эмма усмехается, глядя на побледневшую женщину, чей мир сегодня рушится необратимо.

Сердце женщины колотится о грудную клетку. Все это сплошной абсурд. Все это слишком нереально. И она вспоминает все: взгляды, прикосновения, слова. Все, что творилось со Свон. Теперь все это имеет причины, имеет значение. Теперь все становится на свои неправильные места.

И отчего-то отчаянно хочется выдрать ее сердце. Медленно, чтобы она ощутила каждую рвущуюся жилу. Чтобы тепло ее крови впиталось в королевскую ладонь, крепко сжимающую сердце Спасителя. Но вместо этого Регина просто разворачивается, чтобы уйти.

Крепкая хватка на запястье не позволяет ей сделать еще один шаг. Эмма резко разворачивает женщину, чтобы, не теряя ни секунды больше, поцеловать ее. Губы Регины мягкие и прохладные. Миллс упирается руками в плечи Свон, но не отталкивает. А Эмма впервые за долгое время чувствует иной ритм сердца. Регина сжимается в ее руках, и этого достаточно, чтобы разорвать поцелуй и крепко обнять ее. Как самое дорогое, как самое важное, как самое страшное, могло случиться с ней. Она не посмела бы сделать нечто большее, если бы не замерший в двери Робин Гуд.

Она вновь целует Миллс, но та, наконец, взяв себя в руки, отталкивает Свон и срывается к выходу. Но Робин не позволит ей уйти. Не теперь.

Она оборачивается, глядя в серые глаза. Улыбка Свон ее пугает. Как и неожиданные объятия сзади. Но Регина понимает, что никто из них не отступит, когда осознает, что сейчас произойдет. Она не верит, что Робин позволил, она не верит, что Эмма смеет.

- У любви слишком много граней, Регина, - Свон подходит, вкладывая свою ладонь в руку Гуду и другой - обхватывая запястье Миллс, - позволь показать?

Гуд сильнее прижимает ее к себе спиной. И, сдавшись, она откидывает голову назад, упираясь в него. Она позволит. Сегодня она позволит все, чтобы позже уничтожить обоих.